– Слит! – закричал Валентин. – Кон! Виноркис!

Они спокойно смотрели, как он бежал к ним, а затем Слит небрежно протянул ему прут с насаженным на него кусочком речной рыбы.

– Закуси немножко, – любезно предложил он.

Валентин был изумлен.

– Как вы очутились так далеко от нас? Как вы поймали эту рыбу? Как разожгли костер? – Что вы…

– Рыба остынет, – сказал Кон. – Сначала ешь. Вопросы потом.

Валентин поспешно взял кусок. Он никогда не ел ничего вкуснее. Обернувшись он крикнул своим спутникам, чтобы они скорее спускались. Но те уже сами бежали сюда – Шанамир, гикая и подскакивая на бегу, Карабелла, а за ними топала Лизамон с Делиамбером на плече.

– Рыбы хватит на всех, – объявил Слит.

Они поймали, по крайней мере, дюжину рыб, которые теперь печально кружились в глубокой каменной выемке с водой. Кон вытаскивал их и потрошил, а Слит быстро жарил на костре и передавал друзьям, которые жадно ели.

Слит рассказал, что, когда плот разломился, они все вцепились в один обломок и ухитрились висеть на нем, пока их несло по порогам и вниз с водопадом. Они смутно помнили, что видели отмель, куда выбросило Валентина, но самого его не видели, когда пронеслись мимо еще на несколько миль, где, наконец, смогли оставить обломок плота и плыть к берегу.

Кон ловил рыбу голыми руками, говорил Слит. Он в жизни не видел таких проворных рук и думает, что из Кона вышел бы первоклассный жонглер. При этих словах Слита Кон усмехнулся. Валентин впервые увидел улыбку на этом угрюмом лице.

– А костер? – спросила Карабелла. – Вы что, зажгли его, щелкнув пальцами?

– Пробовали, – спокойно ответил Слит, – но это тяжелая работа, так что мы пошли в рыбацкую деревню за поворотом и попросили огонька.

– Рыбаки? – удивленно спросил Валентин.

– Окраинное поселение лименов, – сказал Слит. – Видимо, они не знают, что назначение их расы – торговать сосисками в западных городах. Они дали нам кров на ночь и согласились довезти нас до Ни-мойи, чтобы мы могли ждать своих друзей в бухте Ниссиморн. – Он улыбнулся. – Полагаю, что теперь нам нужно нанять две лодки.

– Мы недалеко от Ни-мойи? – спросил Делиамбер.

– Два часа на лодке, как мне сказали, до места слияния рек.

Мир вдруг показался Валентину не столь уж огромным, и работа, ждущая его, не совсем непреодолимой. Он снова ел настоящую пищу, знал, что поблизости есть дружественный поселок, что он скоро уйдет из этих мест – все это очень ободряло. Теперь его мучило только одно: судьба Залзана Кавола и трех его оставшихся собратьев.

Поселок лименов был совсем небольшим: примерно пятьсот душ невысокого, плоскогоголового, темнокожего народа. Ряд их ярких глаз смотрел на путешественников без особого любопытства. Они жили в скромных тростниковых хижинах у реки, выращивали в маленьких садиках злаки в дополнение к тому, что приносил их флот грубых рыбачьих лодок. Диалект их был малопонятен, но Слит, похоже, умел общаться с ними и сумел не только нанять вторую лодку, но и купил за пару крон одежду для Карабеллы и Лизамон.

Часа в два дня они с командой из четырех молчаливых лименов отплыли в Ни-мойю.

Течение было быстрое, но порогов мало, и обе лодки быстро скользили вдоль более населенного побережья.

Река расширялась и успокаивалась. Побережье здесь было ровным и открытым, за поселками по обоим берегам, наверняка, были города с многочисленным населением. Впереди лежало темное безмерное главное водохранилище, окружавшее весь горизонт, словно открытое море.

– Река Зимр, – объявил лимен, рулевой на лодке Валентина. – Стейч здесь кончается. Налево бухта Ниссиморн.

Валентин увидел громадный полумесяц берега, ограниченный густой рощей пальм, необычно перекошенной формы. Когда лодка подплыла поближе, Валентин с изумлением увидел на берегу плот из грубо обтесанных бревен. Рядом с плотом сидели четыре четверорукие фигуры.

Скандары дожидались.

2

Залзан Кавол не видел ничего экстраординарного в своем путешествии. Его плот прошел через пороги; он и его братья отталкивались от них шестами, ударялись, конечно, но не серьезно, и доплыли до бухты Ниссиморн, где и остановились, гадая, что задержало остальных членов группы. Скандару не приходило в голову, что остальные плоты могли сломаться, тем более, что по пути он не видел никаких обломков.

– У вас были затруднения? – спросил он в искреннем недоумении.

– Пустячные, – коротко ответил Валентин. – И раз уж мы все собрались, хорошо бы эту ночь поспать в настоящем жилище.

Они продолжили путешествие и доехали до великолепного слияния Стейча и Зимра. Вода была настолько широка, что Валентину не верилось – неужели это всего лишь место встречи двух рек. В городке Ниссиморн они расстались с лименами и сели на паром, который перевез их на другую сторону Ни-мойи, самого крупного города в Зимроле.

В нем жило тридцать миллионов. У Ни-мойи река Зимр делала изгиб, резко поворачивая с востока на юго-восток. Как раз здесь и образовался мегаполис. Он тянулся на сотни миль по обеим сторонам реки и нескольких притоков, впадающих в нее с севера. Валентин и его спутники сначала увидели южные предместья жилых районов, выходившие с юга в сельскохозяйственную территорию, которая тянулась до долины Стейча. Основная городская зона располагалась на северном берегу, и сначала виднелись только ярусы плосковерхих башен, спускающиеся к реке. Паромы ходили по всем направлениям, связывая бесконечное множество прибрежных городков. Пересечение реки заняло несколько часов, и уже начало смеркаться, когда стала видна собственно Ни-мойя.

Город производил магическое впечатление. Его свет приветливо искрился на фоне заросших лесом зеленых холмов и безупречной белизны зданий. Гигантские пальцы пирсов вонзались в реку, а в гавани тянулся поразительный шлейф больших и малых судов. Пидруд, казавшихся Валентину в первые дни его странствий таким могучим, казался, маленьким против этого города.

Только скандары, Кон и Делиамбер видели Ни-мойю раньше. Делиамбер рассказывал о чудесах города: Паутинной Галерее, торговой аркаде в милю длиной, поднятой над землей почти на невидимых кабелях; о парке сказочных зверей с редчайшей фауной Маджипура; эти животные почти исчезнувшие с развитием цивилизации, бродили здесь в почти родственной их родным местам среде; о Хрустальном бульваре, сверкающей улице с вращающимися рефлекторами; о Большом Базаре – пятнадцатимильных, похожих на лабиринт проходах, где размещалось неисчислимое количество крошечных лавок под длинными навесами из пронзительно желтой искрящейся ткани; о Музее Миров, Палате Колдовства, о герцогском Дворце, про который говорили, что его превосходит только замок Лорда Валентина, и о многом другом, и Валентину казалось, что все это больше похоже на сказку, миф, чем на реальный город. Но они, наверное, ничего из этих чудес не увидят. Городской оркестр из тысячи инструментов, плавучие рестораны, искусственные птицы с драгоценными камнями вместо глаз и все прочее подождут до того дня – если он когда-нибудь настанет – когда Валентин вернется в Ни-мойю в одежде Короналя.

Когда паром стал приближаться к городу, Валентин созвал всех своих и сказал:

– Пора нам установить личный курс каждого. Я намерен ехать в Пилиплок, а оттуда на Остров. Я очень ценю наше давнее содружество и хотел бы сохранить его и дальше, но не могу предложить вам ничего, кроме бесконечных путешествий и возможности преждевременной смерти. Моя надежда на успех слаба, а препятствия – огромны. Хочет ли кто-нибудь пойти со мной?

– Хоть на другой конец света! – воскликнул Шанамир.

– И я, – одновременно сказали Слит и Виноркис.

– Неужели ты сомневался во мне? – спросила Карабелла.

Валентин улыбнулся и посмотрел на Делиамбера. Тот сказал:

– На карту поставлена святость королевства. Как я могу не пойти за истинным Короналем, куда бы он ни приказал?

– Для меня это тайна, – сказала Лизамон. – Я не понимаю как могли Короналя вытряхнуть из его же собственного тела. Но у меня нет другой работы, Валентин. Я пойду с тобой.